Если вы когда-нибудь возьметесь рассуждать об Андрее Аршавине, будьте готовы к тому, что неизбежно встретитесь с чувством неловкости. Каким бы красноречием вы ни обладали, что бы вы ни сказали, какие бы эпитеты и сравнения ни использовали, все равно останется чувство недосказанности. Вероятно, со стороны зрителям, болельщикам, многим журналистам, прочим наблюдателям экранный образ Аршавина, созданный не без помощи СМИ и им самим поддерживаемый, покажется весьма простым: веселый циник, хохотун, баловень судьбы и где-то там в энном месте неплохой футболист в прошлом. Однако глубина, многослойность, сложность, масштаб истинной личности Аршавина таковы, что словами в точности описать их практически невозможно, в любом случае они не передадут содержание в полной мере.
Большинству Аршавин кажется несерьезным, поверхностным, странноватым, даже забавным, каким его представили создатели сериала «Мульт личности». И только люди проницательные или близкие друзья, проявляющие искренний интерес, способны разгадать загадочную и вместе с тем тонкую душевную организацию любимца Петербурга и символа «Зенита». Такие, как, например, артист петербургского театра имени Ленсовета Сергей Мигицко, который сочетает в себе эти качества - он и человек потрясающей интуиции, и добрый друг Андрея Сергеевича.
«Первое качество Аршавина - он очень сложный человек. Даже не просто сложный - он очень многослойный человек. Мне кажется, вы так его снимаете, или так его снимаете - он гораздо сложнее умнее и глубже, чем тот Аршавин, которого мы знаем», - Мигицко попал в самую точку, когда рассказывал о знаменитом земляке во время съемок программы «Истории футбола».
Любая попытка дать определение Аршавину, какую-либо характеристику обречена на провал еще и потому, что совершенно невозможно угадать его реакцию на что-то. Возможно, пример покажется не столь ярким, но когда создаешь образ, важна любая деталь. В понедельник в Санкт-Петербурге состоялось празднование 90-летия «Зенита» в самом сердце города - на стрелке Васильевского острова. Конечно, большая часть команды не могла пропустить такое событие. Приехал и Аршавин. Он держался легко, естественно, раскрепощенно, много смеялся, шутил - находился в прекрасном расположении духа и, как показалось, был совсем не прочь пообщаться с прессой, точнее, со мной - мы даже успели перекинуться несколькими фразами. Но спустя каких-нибудь минут 30 в нем произошла разительная перемена. Стоя на сцене перед болельщиками вместе с партнерами по команде, он старался держаться в тени, а как только спустился за кулисы, поравнявшись со мной, сделал каменное лицо и пронесся мимо в сопровождении охраны. Все журналисты, во всяком случае в Петербурге, давно привыкли к тому, что Аршавин после матчей, даже если он выходит на поле, с равнодушным видом тенью проскользнет мимо прессы, словно вокруг никого нет. А через несколько дней в СМИ запросто может появиться его большое интервью или запись на радио.
В этом весь Аршавин. Он всегда делает то, что считаешь нужным.
«Какой Аршавин? Аршавин - разный, - говорит Андрей сам о себе в той же программе 'Истории футбола'. - Он бывает веселый, грустный, грубый, мягкий, воспитанный, невоспитанный. В принципе, во мне соединено несоединяемое, что дает неплохой результат, интересный».
Симбиоз «несоединяемого» позволяет нам всегда видеть Аршавина в режиме «прямо сейчас». Если ему что-то не нравится, он не станет показывать обратное. Если что-то хочет высказать, то не станет отмалчиваться или прятаться за витиеватыми формулировками, а все скажет так, как есть. Наверное, многим это не нравится. Зато Аршавина в неискренности заподозрить нельзя. Свою независимость Андрей отстаивал с самого детства, когда мальчишкой добился права самостоятельно ездить с Васильевского острова, где жил, на тренировки в школу «Смена» на другой конец города без сопровождения родителей. Независимость характера помогла ему позже в юношеском возрасте закрепиться в дубле «Зенита», а потом в основном составе при тренере-диктаторе Юрии Морозове. Она же, скорее всего, помогла Аршавину никогда не оставаться обделенным при переговорах с «Зенитом» о подписании нового контракта в середине 2000-х, а затем и с английским «Арсеналом», когда выяснилось, что из-за высоких налогов в лондонском клубе он зарабатывает меньше, чем мог бы в родном.
Само собой, поведение Аршавина не может не оставить обиженных. Изрядная доля репортеров, например, обижена на Андрея, из-за того что после переезда в Лондон его словно подменили: в «Зените» в эпоху Властимила Петржелы и Дика Адвоката с ним вполне можно было записать часовое интервью, а после перехода в «Арсенал», особенно когда наступили непростые времена в карьере, он будто испарился из публичного пространства. А после матча на Евро-2012 против сборной Греции, повлекшее за собой бесславный вылет сборной России, на Аршавина уже обиделась вся страна, когда он вечером 16 июня в варшавском отеле «Бристоль» в частном разговоре с депутатом Госдумы Антоном Беляковым в свойственной себе манере произнес знаменитую фразу: «Ваши ожидания - ваши проблемы». И, конечно, уже мало кто обратил внимание на контекст, ведь Аршавин продолжил: «У нас тоже были ожидания, мы не выиграли - и это наши проблемы».
Известно, что прямота, независимость суждений могут быть не только благом, но и навредить. Особенно когда ты популярен, успешен. И у тебя много завистников. Еще задолго до Евро-2012 Аршавин стал главным объектом болельщиков, уже тогда звезду российского футбола в равной степени любили и ненавидели - за успешную карьеру, за жизнь в Лондоне, за съемки в рекламе чипсов в конце концов. Одна неосторожная фраза баланс навсегда нарушила и, казалось, от Аршавина отвернулась едва ли не вся Россия. Произошедшее не могло не сказаться на карьере самого талантливого футболиста страны со времен распада СССР. И вновь общественность не учла особенность его душевного склада. Вопреки распространенному мнению Аршавин оказался живым человеком и, очевидно, остро переживал нелюбовь футбольных болельщиков и обычных россиян. Та фраза, похоже, единственный поступок, о котором Андрей действительно пожалел. Позже он попытался извиниться перед болельщиками, но ситуация не поменялась, точка невозврата была пройдена, в карьере что-то надломилось. После варшавского инцидента Аршавин лишь раз вызывался в национальную сборную под руководством Фабио Капелло, отыграв под свист трибун всего тайм в ничего не значащем товарищеском матче со сборной Кот-д'Ивуара. В «Арсенале» Аршавин окончательно утвердился в роли запасного игрока, а когда у него заканчивался контракт с «канонирами», британские журналисты даже написали, что он настолько выглядит разочарованным футболом, что скорее завершит карьеру, чем будет играть где-либо еще.
Большим, жирным минусом обернулась для Аршавина семейная драма. Общественность, которая, казалось бы, успокоилась после Евро-2012, обрушилась на Андрея с новым шквалом критики, когда стало известно, что он ушел от гражданской жены, матери троих детей, Юлии Барановской. Последовавший затем сложный, громкий, публичный судебный процесс о размере алиментов и разделе имущества тоже, мягко говоря, не улучшил его и без того неидеальный имидж. Правда, складывается впечатление, что семейные распри, если не считать финансовую сторону, словно не отразились на Аршавине. Он остался самим собой.
«Почему так все произошло? Я хотел бы ответить коротко. Я встретил другую женщину и понял, что я хочу жить с ней. Я не хочу объяснять людям, не хочу оправдываться. Просто я сделал поступок, который считал правильным», - Аршавин вновь доказывает, что главное оставаться верным себе, а не обращать внимание на общественное мнение.
К Аршавину можно относиться по-разному. Можно его любить и не любить. Можно восхищаться и критиковать. Я не адвокат Аршавина, хотя и не скрою, что отношусь к нему предвзято за ту магию, что он творил за футбольном поле, за сольные проходы, оригинальные передачи и красивые голы, за Кубок УЕФА и бронзовые медали Евро-2008. Но я осознал, что его надо просто принимать со всеми достоинствами и недостатками, с его некоторой высокомерностью и своенравностью.
«Я не хочу тратить время на объяснения. Потому что если бы я объяснял все свои поступки и решения и думал, как люди на это отреагируют, я бы не жил своей жизнью. А я хочу жить своей жизнью, не оглядываясь на то, что потом кто-то скажет. Может быть, это и неправильно для человека, за которым следят и который публичен, но я хочу оставаться Андреем Аршавиным независимо от того, нравится это публике или нет».
Эти слова красноречиво объясняют: Аршавина надо принимать таким, какой он есть.
